Натчук Настя
Беременность моя протекала без осложнений. Это была первая, запланированная беременность, и я старалась основательно подготовиться к родам. Единственным допустимым для меня способом родов были роды в роддоме. Сперва были мысли о родах за границей после прочтения двояких мнений о местных минских роддомах. Но всё же, рассудив, отдали предпочтение областному роддому, к которому я относилась по прописке. Туда же ходили на курсы по подготовке к партнёрским родам.
Курсы нравились, ходили вместе с мужем. Всё радужно и красочно описывалось. Проблем возникнуть было не должно. В платной палате было отказано, её нельзя “забронировать” заранее, только по факту родов уже. Проблем с присутствием партнёра (мужа) на родах не должно было быть. Говорили, что нужно будет показать сертификат, и при наличии свободной предродовой палаты мужа должны были беспрепятственно пустить. Заранее ещё звонила в роддом, чтобы узнать, нужны ли будут мужу какие-нибудь справки или что-то ещё, на что мне ответили, что сертификата о прохождении курсов достаточно. Как оказалось позже, не всё так просто.
Ещё на 30 неделе обратилась с тянущими болями в животе в роддом, и меня “на всякий случай”, как я поняла, положили на сохранение. Это стоило мне больших нервов, слёз и расстройств. Во-первых, я не знала, что можно отказаться (а чувствовала я себя хорошо уже через несколько часов после обращения, анализы и узи были в норме). Во вторых, несмотря на отсутствие мест (первую ночь провела в процедурном кабинете, без нормальной воды, ужина, на жёстких огромных подушках), врача мои комментарии о том, что самочувствие у меня нормальное, и я не хочу лежать, не трогали ни разу. Видимо, по плану надо держать обратившуюся неделю или дней 10.
Обстановка больничная тоже, естественно, не способствовала моему представлению о приятных условиях для беременной: то тут, то там ляпали двери, постоянно кто-то ходил туда-сюда. В общем, стресс ещё тот. По итогу, через мои слёзы и удивления врачей: “но чего же вам тут не отдыхается? у нас же всё хорошо”, я дошла до заведующей отделением патологии (как будто у меня была патология — тоже неприятное название), и меня “выпустили” дней через 5.
После этого я поняла, что вести роды нужно, по возможности, в платных центрах, чтобы можно было и с врачом договориться, и не делать лишнего, и увидеть нужное. Последнее относится вот к чему. Беременность я наблюдала в ЖК 8, по месту жительства. На жалобу “молочница” мне сразу же махнули рукой — типа молочница это и не жалоба для беременных. По их, поликлиничным анализам, у меня её-то и не было. И лишь когда она доросла уже до невероятных масштабов и я внепланово пришла к своему гинекологу, она осмотрела, схватилась за голову, и назначила лекарство. Возможно, если бы это лечилось грамотно и вовремя и с нормальными анализами (а не такими, как получаются в гос.поликлиниках, как будто их, извините, пьяный аспирант смотрел), то не было бы и разрывов во время родов.
Сами схватки начались в 5 утра. Я была дома, дышала, занималась домашними делами и замеряла интервалы и продолжительность. Ждала заветных 5 минут интервала. И вот в 5 вечера было решено своими силами ехать в роддом. Захватив пакеты, фитбол мы с мамой и мужем на машине отправились рожать. Дойдя до приёмного отделения, обнаружили, что дверь закрыта. Подёргали ручку, позвонили в звоночек. Снова подёргали. Вальяжно вышла медсестра. Велела мне отправляться на осмотр, раскрытие 3 см. Всё, остаюсь рожать.
Давайте заполнять бумажки. “А партнёрские роды?” — спросила я. “Партнёрские? Это вы выясните в родильном отделении, но нужна справки о состоянии здоровья мужа, а пока никому нельзя заходить.” Смена в родильном у врача-женщины заканчивалась. Акушерка пошла спрашивать на счёт партнёрских у неё. На что та ответила, что будь её смена, она бы и без справки пустила, а так мол, пусть решает врач со следующей смены (нормативов нет? Почему раньше не сказали, что нужна справка? Всё решается на местах…).
Новый врач, угрюмый мужчина средних лет, вынес вердикт: справка нужна. К счастью, до закрытия поликлиники (в Боровлянах! — по месту прописки), оставался час, и муж был на машине с мамой. Пока я расстилала простыни, путаясь в наволочках и покрывалах (роженица сама расстилает себе постель, чтобы коротать время, видимо), попутно знакомясь с соседкой по палате, уже “в родах” (остальные палаты, как я поняла, были вообще свободны, никто не рожал), муж с мамой буквально выбивали правдами и неправдами справку. Которая, оказывается, годна всего 3 дня (или неделю?), и делается только по результатам анализов. В общем, со справкой на руках, муж ждал моего звонка, когда приезжать. А я ждала “отмашки” врача, немного опасаясь, что “суровый дядя” не пустит вдруг. А что я могу сделать? Акушерка сразу предупредила, что прокол плодного пузыря будем делать на 7 см раскрытия. Я спрашиваю: “А зачем?” — “Тогда и сама будешь просить уже”, — ответила она.
Ещё по началу какое-то время писали КТГ, я лежала на кушетке. Пока моя соседка по палате активно рожала, меня наконец осмотрел сам врач, буркнул, что раскрытие 7 см и надо идти делать прокол. Я послушно пошла за ним, всё случилось быстро и безболезненно, и врач снова ушёл в коридор раскладывать пасьянс на компьютере. Я ещё раз робко спросила, можно ли мужа уже приглашать. Он задумчиво сказал что-то вроде: “Ну, если хотите чтобы он на всё это смотрел…”
В общем, муж был уже через 15 минут (уже было около 7 вечера). В коридоре санитарки что-то спросили его о медицинском халате
(как я поняла, видимо, хотели, чтобы был с собой — очередная новость), и нарядили в больничное. Наконец-то мы были вместе, муж стал помогать массажами, водичку давать. Сразу скажу, что помощь его в родах была неоценимой — как бы сама справлялась, не знаю. Акушерка иногда заходила в предродовую, и, хотя была молодая, вела себя вежливо и даже заботливо, я бы сказала. О вертикальных родах, на которые я настраивалась ещё с курсов для беременных, сказала, что надо перед потугами спрашивать у врача. Мол, стульчик такой есть. К слову, к моменту потуг я была уже настолько вымотанной, что мне сидеть или стоять уже не особенно хотелось, и я отдалась на волю случая, и в итоге рожала на кушетке в предродовой и классическом полуприподнятом кресле в родзале.
Схватки длились долго, очень вымотали меня, до потуг мне рекомендовали ходить. Сперва это получалось, но потом я уже просто сидела на привезённом из дома фитболе, опершись о подушку на кровати, и пытаясь поспать в промежутках между схватками. Муж массировал спину. Акушерка призывала дышать и давать кислород ребёнку, а не кричать. Я старалась, но не кричать вовсе никак не
получалось. Несмотря на то, что роды продолжались в сумме почти сутки (с 5 утра начала схваток до двух ночи), никаких лекарств мне, к счастью, вводить не предлагалось. Когда начались потуги, акушерка сказала лежать всё ещё в предродовой палате. Муж помогал мне приподниматься и прижимать ноги к животу, т.к. сама я уже была не совсем в силах это делать.
Через полчаса начала потуг мне сказали идти в родзал (через несколько дверей по коридору). Как после рассказывал муж, я туда “не пошла, а побежала”. Я и сама помню свой энтузиазм 🙂 На кресле я провела ещё минут 30 до того, как моя доченька появилась на свет! Муж помогал приподниматься и дышать. На очередной потуге оказалось, что случился разрыв, акушерка позвала врача из коридора, чтобы он помог “продышать”. Пришёл врач, понадавливал несколько раз на живот, и доча оказалась в руках акушерки! Она быстренько её обтёрла пелёнками и положила мне на живот. Вместо того, чтобы грудь дать ребёнку, мне сказали массировать соски, чтобы ускорить отхождение плаценты (а уж я и не помню, почему не дала грудь сразу…). Дочке через 3 минуты перерезали пуповину. Через 5-10 минут пришёл неонатолог и стал взвешивать дочку и делать какие-то процедуры. Я всё время разговаривала с ней и смеялась 🙂
Мужу сказали, что партнёрские роды окончены, и он пошёл переносить мои вещи из предродовой в другую палату на том же этаже (послеродовое отделение было переполнено, и мне предстояло провести ночь в родовом отделении). Врач наложил швы, меня перевезли в палату, там уже был муж. Ребёночка запеленали в плотные одеяла и принесли, акушерка предложила нас сфотографировать. Теперь у нас есть фото первых часов жизни, где я растрёпанная и счастливая, а дочка похожа на кулёчек 🙂
Акушерка помогла дать дочке грудь, она пососала совсем чуть-чуть. Оставить её с собой не разрешили, поскольку в палатах родильного этажа это не предусмотрено. Дочку забрали в детское отделение, а я проспала до утра. Ночью акушерка приходила надавить на живот, чтобы лучше отошли сгустки. Утром первым делом, как я проснулась, я сильно захотела в туалет по-маленькому (воды было выпито в родах около литра, наверное). Но встать самой мне не разрешили. Акушерка уже ушла (спать, наверное, смена почти закончилась), а санитарка (или другая акушерка, постарше, я так и не поняла), заглянула ко мне, и сказала подождать, пока она меня сможет сопроводить, т.к. в родзале прямо сейчас помогает роженице. Я с огромным трудом дождалась её (нестерпимо хотелось в туалет), и когда через минут 20-30 она пришла и провела меня до туалета (какой-то странный унитаз прямо посреди большого помещения с раковинами и каким-то инветарём), ничего сделать не удалось. А удалось лишь с помощью катетера.
Спустя час с небольшим я уже спустилась в детское отделение, отдала подгузники и попросила дать мне ребёночка подержать (сидеть было нельзя, а слабость была неимоверная, иначе бы пробыла с неё всё последующее время хоть в коридоре ). Доча спала. Наверное, её докармливали смесями, т.к. отдали мне только в 4 часа дня — когда освободилась палата в послеродовом отделении. То есть, через 13 часов. С тех пор мы с ней не разлучались полгода вообще 🙂